Качество воды у Большого Барьерного рифа под угрозой
Отчёт, опубликованный администрацией австралийского штата Квинсленд, призывает бизнес и благотворительные организации внести свой финансовый вклад в борьбу с загрязнением вод. Государству, со своей стороны, следует действовать быстрее, чтобы выполнить «амбициозные» цели по очистке воды в районе Большого Барьерного рифа.
Исследовательская группа, которую возглавлял шеф по науке Квинсленда, доктор Джефф Гаррет, считает, что цель уменьшить сброс соединений азота на 80% и осадка в целом на 50% в районе рифа выходит далеко за пределы возможностей финансирования проекта, выделяемого как федеральным бюджетом, так и бюджетом штата. Согласно докладу группы, текущих вложений недостаточно даже для «адекватного измерения» качества воды вдоль протянувшегося на 2300 километров рифа.
Это обстоятельство задерживает реализацию «жизненно важной» части плана по охране рифа до 2050 года, принятие которого в июне помогло Австралии избежать внесения рифа в список ЮНЕСКО «Всемирное наследие под угрозой».
Генеральный аудитор Квинсленда в июне опубликовал доклад, где подвергались сомнению заявления об успехах в деле очистки воды из-за «существенной неопределённости», окружающей моделирование, производимое к тому же на фоне отсутствия систематического мониторинга рифа.
В течение следующих четырёх лет Квинсленд намерен потратить дополнительные 90 миллионов долларов США в дополнение к тем 35 миллионам в год, что уходят на улучшение качества воды у рифа. Центральное правительство основало фонд охраны рифа, вложив в него 140 миллионов долларов.
Исследовательская группа считает, что необходимо отрегулировать «лимиты загрязняющей нагрузки» на риф, а реализацию промышленных и градостроительных проектов в бассейне рифа следует ограничить, чтобы «гарантировать отсутствие чистого роста объёмов загрязнения вод». Группа призывает создавать для землевладельцев финансовые стимулы к уменьшению стоков – в том числе в форме кредитов и налоговых пауз за объединение ферм и «добровольное прекращение использования малоценных земель».
По словам Гаррета, какого-то одного волшебного решения, позволившего бы достичь целей по загрязнению, не существует.
– Несмотря на серьёзные вложения и добрую волю, проявляемую и государством, и всеми другими сторонами проекта, необходимо ускорить внедрение практик более совершенного управления землями, – сказал он. – Нам нужно делать сильные ходы, причём немедленно. Здоровому рифу, который смог бы выдержать будущие воздействия от изменения климата, требуется чистая вода. Чтобы очистить воду, нужно радикально снизить содержание осадка, удобрений и химикатов во всех сточных водах, кто бы их ни сбрасывал – фермы, заводы или города.
Квинслендский министр окружающей среды и Большого Барьерного рифа Стивен Майлс заявил, что с большой радостью принял этот доклад, поскольку он представляет собой «важную веху» в развитии инвестиционных приоритетов штата и удовлетворяет «нашим амбициозным целям по качеству воды».
Квинслендский сенатор от партии зелёных Лариса Уотерс раскритиковала премьер-министра штата Анастасию Палащук за её заявление, что «штат всегда будет полагаться на уголь». Палащук сказала телерадиокомпании ABC, что хотя её правительство изучает возможность повышения планов по выработке энергии из возобновляемых источников (то есть от ветряных и солнечных электростанций), «уголь остаётся стержнем нашей экономики». Уотерс назвала это заявление «смехотворным»:
– Попробуйте сказать это тысячам рабочих угольной промышленности, недавно уволенным без какого-либо переходного плана, который следовало бы выработать большим партиям.
Уотерс обвинила Палащук в умышленно неспешной реализации плана перехода Квинсленда на возобновляемую энергию (поставленная цель – 50% к 2030 году), заявив, что после предвыборных обещаний действовать правительство затихло совсем.
– Лейбористское правительство, продвигая создание новых угольных шахт, доказывает, что оно такое же плохое, как и правительство консерваторов. К тому же оно проваливает выполнение своих обязательств по поддержке зелёной энергетики. В угольной промышленности – структурный спад; нам нужен переходный план, обеспечивший бы людям работу в отраслях XXI века, вроде чистой энергетики, которые, в отличие от угледобычи, не разрушают туризм и сельское хозяйство.